Казалось бы - вот и бумага, и тушь - нет! На оборотках
Тупым и слюнявым, обломанным карандашом
Строчит неуёмный старик свои вирши о рифах и лодках,
О том, что не так, не о том, не туда, не привык, не пришёл.
 
А снег заметает следы не пришедшей когда-то,
И доброе сердце солдата, и десять тысяч утрат.
Стоит тишина в стылом воздухе
Аэростата,
Варенье в часах и покой,
И старик, 
Неуёмный такой.